The architect Leonid Pavlov's unique talent fully flourished in the period between I960 and 1980. But the path that led him to the creation of his most significant works is no less interesting. Pavlov is one of those who embody the living connection between the avant-garde and post-Stalin Modernist architecture. In fact, his experience shows that two decades of the enforced historicism of the Stalin era could be seen as a kind of school, enriching architects' skills and giving them a more profound understanding of their art. Similarly, Khrushchev's reform of 1955, considered by many as the end of the architectural profession itself, offered Pavlov both a liberating path and a chance to try out new and exciting directions. An engaged flexibility helped him adapt to the "official point of view" and current trends and - combined with his inner integrity - allowed him to work productively throughout his life. Unfortunately, none of his rare Constructivist buildings have survived to this day (there were few of them, as he only started practicing architecture in 1930). However, his highly personal versions of Neoclassicism, post-Stalin Modernism and Postmodernism are of very high value. Especially noteworthy is his successful treatment of the latter style, mostly represented in Russian architecture, traumatized by the enforced historicism of the Stalin years by inferior eclectic buildings. For Pavlov there was no contradiction between the Classical and the Modern. He would use the golden ratio, refer to Palladio and to Old Russian church styles even when creating his Modernist buildings. Perhaps then it is only natural that he would start later using historical references more conspicuously. A closer look at the biography of Leonid Pavlov, then, his main creative works and texts where he describes his attitude to the art of architecture and the profession itself, will help us better understand the history of Soviet architecture.

The architect Leonid Pavlov's unique talent fully flourished in the period between I960 and 1980. But the path that led him to the creation of his most significant works is no less interesting. Pavlov is one of those who embody the living connection between the avant-garde and post-Stalin Modernist architecture. In fact, his experience shows that two decades of the enforced historicism of the Stalin era could be seen as a kind of school, enriching architects' skills and giving them a more profound understanding of their art. Similarly, Khrushchev's reform of 1955, considered by many as the end of the architectural profession itself, offered Pavlov both a liberating path and a chance to try out new and exciting directions. An engaged flexibility helped him adapt to the "official point of view" and current trends and - combined with his inner integrity - allowed him to work productively throughout his life. Unfortunately, none of his rare Constructivist buildings have survived to this day (there were few of them, as he only started practicing architecture in 1930). However, his highly personal versions of Neoclassicism, post-Stalin Modernism and Postmodernism are of very high value. Especially noteworthy is his successful treatment of the latter style, mostly represented in Russian architecture, traumatized by the enforced historicism of the Stalin years by inferior eclectic buildings. For Pavlov there was no contradiction between the Classical and the Modern. He would use the golden ratio, refer to Palladio and to Old Russian church styles even when creating his Modernist buildings. Perhaps then it is only natural that he would start later using historical references more conspicuously. A closer look at the biography of Leonid Pavlov, then, his main creative works and texts where he describes his attitude to the art of architecture and the profession itself, will help us better understand the history of Soviet architecture.

Leonid est comme tous les chats. Il mord, il griffe, mais il est doux. Dans ce nouvel episode, nulle horde de chats sauvages, mais des chiens ! Des chiens de chasse plutot, et surtout, des chasseurs ! Leonid et ses amis ont decide de rendre visite a trois nouveaux chats de Chine qui viennent d'arriver dans la region. Ils habitent avec leur maitre, quelque part dans les collines. Imprudents, Leonid, Ba'on et compagnie, se retrouvent au beau milieu d'une chasse a courre quand une famille de cerfs surgit d'un bosquet, suivie par une meute de chiens aboyant et plusieurs cavaliers qui claironnent.

Leonid vit a la campagne ou des champs se melent aux maisons du quartier, ou les chats sauvages et de ferme cotoient les chats d'interieur. Un lieu de paix neanmoins menace...En effet, deux chats albinos, fraichement debarques, sement la terreur dans le quartier du sage Leonid. Deux matous tres fins, aux yeux cruels, qui s'en prennent aux agneaux juste nes dans les champs. La reaction du fermier est terrible ! Il lache ses molosses qui nettoient les lieux sans discernement... Tant que les coupables ne seront pas neutralises, les chats du quartier ne connaitront pas la paix. Leonid entre alors en scene et va montrer a tous qu'il n'est plus le chaton innocent qu'on pensait.

A perfect introduction for students and laypeople alike, A Degree in a Book: Psychology provides you with all the concepts you need to understand the fundamental issues. Filled with helpful diagrams, suggestions for further reading, and easily digestible features on the history of psychology, this book makes understanding the human mind easier than ever. Including the theories of Francis Galton, Sigmund Freud, Ivan Pavlov, and many more, it covers the whole range of psychological research.

Жанр: Поп и рокИсполнитель: DonnerwetterАльбом: Pavlov Beauty SaloonГод записи: 2016 годСостав набора: Аналоговая пластинкаКоличество носителей: 1Упаковка: СтандартнаяИздатель: Butler Records

Almaty became the capital of Soviet modernism after it ceased to be Alma-Ata, as its former rivals in terms of architecture—Yerevan and Kyiv, Tashkent and Minsk—gradually lost the heritage of the period dating from the 1960s through the 1980s. The losses in Almaty were not so serious. In 1997, the capital moved to Astana, which took on the architectural representation of independent Kazakhstan. Almaty remained a working museum of Soviet modernism, where one can see the first transparent library in the world, the first postmodernist skyscraper in the USSR, and a dam constructed using the most powerful controlled explosion in history. Authors Anna Bronovitskaya and Nikolay Malinin present the architecture of the city within the broad context of art, culture, and social and political history. This book is the second in a series launched in 2016 with a guidebook to Moscow's Soviet modernist architecture. "From the 1960s through the 1980s, Alma-Ata saw the emergence of a unique blend of international modernism, Soviet colonialism, and attempts by architects to enrich the language of modernism with Kazakh national traditions. Thanks to this book I discovered a completely unfamiliar stratum of postwar Soviet architecture." Vladimir Paperny UCLA

Almaty became the capital of Soviet modernism after it ceased to be Alma-Ata, as its former rivals in terms of architecture—Yerevan and Kyiv, Tashkent and Minsk—gradually lost the heritage of the period dating from the 1960s through the 1980s. The losses in Almaty were not so serious. In 1997, the capital moved to Astana, which took on the architectural representation of independent Kazakhstan. Almaty remained a working museum of Soviet modernism, where one can see the first transparent library in the world, the first postmodernist skyscraper in the USSR, and a dam constructed using the most powerful controlled explosion in history. Authors Anna Bronovitskaya and Nikolay Malinin present the architecture of the city within the broad context of art, culture, and social and political history. This book is the second in a series launched in 2016 with a guidebook to Moscow's Soviet modernist architecture. "From the 1960s through the 1980s, Alma-Ata saw the emergence of a unique blend of international modernism, Soviet colonialism, and attempts by architects to enrich the language of modernism with Kazakh national traditions. Thanks to this book I discovered a completely unfamiliar stratum of postwar Soviet architecture." Vladimir Paperny UCLA

В наличии. Новый. Распечатан. Ulitka/Rus U017-- аукцыон Digipak леонид фёдоров, волков, федоров, владимир волков, леонид федоров, аукцыон, фёдоров, wolfgang, концерт, цдх, л. федоров, леня, в. волков, leonid fedorov, 2011, 09, 16, леонид, 02, р, unplugged (musical album), владимиров дмитрий, владимиров, leonid fedorov (musical artist), оператор владиммиров, 32.05, веранда 32.05, unplugged, 06.02.2014, fedorov, п, veranda, э, вольфганг, vladimir volkov, анимация, 7;58, озерский, с, новым, мотыльки, vladimir volkov (musical artist), музыка, звуком, лф, vladimir, аукцыон (musical group), leonid, volkov, 4 апреля, доводка, а2, music, червяк, владимир волков красота буш, введенский, саша свирский, vvedensky, animation, далеко, котов, покровский, старостин, guest on a horse, свеча, магритт, волков трио, фишфабрик, владимир волков wolfgang в париж, якоря, sasha svirsky, владимир волков разинримилев делёж добычи, 05, душеполезные песни, владимир волков разинримилев бой, 15.04.2016, москва, презентация альбома, редактор youtube, федоров волков гроза, федоров волков, гроза, +vladimir volkov (musical artist), +leonid fedorov (musical artist), владимир волков wolfgang пролог, владимир волков wolfgang гость, auktyon, светлана зуева, девочка и мяч, cartoon, тётушка крапива, владимир волков wolfgang wolfgang, радуясь, волны, владимир волков wolfgang на краю (feat. лидия фёдорова), кончина гуся, владимир волков wolfgang эпилог. понял, португальская, дмитрий озерский, на краю, кафе март, леонид фёдоров владимир волков, константин зварич, владимир волков красота зла нет, владимир волков wolfgang на дне, music (tv genre), клип, романсы, оги, владимир волков wolfgang девочка и мяч, да р. э. п владимир волков красота фиделька, сонет, unsigned, владимир волков wolfgang в мадрид, владимир волков wolfgang хуан да анна

Состояние носителя: S. Состояние конверта: S. Leonid Kogan Volume 1. Виниловая пластинка . Mono Johannes Brahms Violin Concerto In D Major, Op. 77 A Allegro Non Troppo 20:08 B1 Adagio 16:36 B2 Allegro Giocoso, Ma Non Troppo Vivace Composed By – Johannes Brahms Conductor – Pierre Monteux Design – I. Kryukov Edited By – T. Kazarnovskaya Orchestra – Boston Symphony Orchestra Remastered By – M. Pilipov Supervised By – E. Rastegaeva Тип носителя: Виниловая пластинка

Портмоне 'Мандарин' от мастерской "Pavel Pavlov" — это удивительно стильный и функциональный аксессуар из натуральной кожи, размером 20x12 см. Данные размеры делают его идеальным выбором для тех, кто ценит компактность и вместительность.Это портмоне не только выглядит элегантно благодаря своему неповторимому оттенку мандарина, но и обеспечивает организованное хранение ваших вещей. Внутри вы найдете удобные отделения для купюр, монет, кредитных карт и визиток, что делает его идеальным для повседневного использования.Также в данной модели есть отделы для смарфона, паспорта, водительских прав и прочих документов.Изделия от мастерской "Pavel Pavlov" это не только красивый дизайн, но и высокое качество изготовления. Портмоне из натуральной кожи это не только роскошный внешний вид, но и долгий срок службы.Выберите портмоне 'Мандарин' размером 20x12 см от мастерской "Pavel Pavlov", чтобы добавить стиль и удобство в вашу повседневную жизнь."

Портмоне 'Мандарин' от мастерской "Pavel Pavlov" — это удивительно стильный и функциональный аксессуар из натуральной кожи, размером 20x12 см. Данные размеры делают его идеальным выбором для тех, кто ценит компактность и вместительность.Это портмоне не только выглядит элегантно благодаря своему неповторимому оттенку мандарина, но и обеспечивает организованное хранение ваших вещей. Внутри вы найдете удобные отделения для купюр, монет, кредитных карт и визиток, что делает его идеальным для повседневного использования.Также в данной модели есть отделы для смарфона, паспорта, водительских прав и прочих документов.Изделия от мастерской "Pavel Pavlov" это не только красивый дизайн, но и высокое качество изготовления. Портмоне из натуральной кожи это не только роскошный внешний вид, но и долгий срок службы.Выберите портмоне 'Мандарин' размером 20x12 см от мастерской "Pavel Pavlov", чтобы добавить стиль и удобство в вашу повседневную жизнь."

Moscow: A Guide to Soviet Modernist Architecture 1955-1991 provides descriptions of almost 100 buildings from the most underrated period of Soviet architecture. This is the first guide to bring together the architecture made during the three decades between Khrushchev and Gorbachev, from the naive modernism of the "thaw" of the late 1950s through postmodernism. Buildings include the Palace of Youth, the Rossiya cinema, the Pioneer Palace, the Ostankino TV Tower, the TASS headquarters, the "golden brains" of the Academy of Sciences and less well-known structures such as the House of New Life and the Lenin Komsomol Automobile Plant Museum. The authors situate Moscow's postwar architecture within the historical and political context of the Soviet Union, while also referencing developments in international architecture of the period.

Moscow: A Guide to Soviet Modernist Architecture 1955-1991 provides descriptions of almost 100 buildings from the most underrated period of Soviet architecture. This is the first guide to bring together the architecture made during the three decades between Khrushchev and Gorbachev, from the naive modernism of the "thaw" of the late 1950s through postmodernism. Buildings include the Palace of Youth, the Rossiya cinema, the Pioneer Palace, the Ostankino TV Tower, the TASS headquarters, the "golden brains" of the Academy of Sciences and less well-known structures such as the House of New Life and the Lenin Komsomol Automobile Plant Museum. The authors situate Moscow's postwar architecture within the historical and political context of the Soviet Union, while also referencing developments in international architecture of the period.

Описание фигурки Warhammer 40 000: Blood Angels Ancient - Brother Leonid 1:18: Представляем вашему вниманию фигурку Warhammer 40 000: Blood Angels Ancient - Brother Leonid 1:18, созданную по мотивам вселенной "Warhammer 40 000". Действие Warhammer 40,000 происходит в далком будущем, где несколько враждующих сторон, в том числе Империум Человечества, противостоящие ему инопланетные цивилизации и потусторонние силы, ведут на просторах галактики бесконечную войну, используя как футуристические технологии, так и холодное оружие и магию. В течение многих лет существования Warhammer 40,000 в рамках медиафраншизы, объединенной общей вселенной, выпускались и другие произведения, кроме настольной игры и книг - иные настольные и компьютерные игры, анимационный фильм и сериал, музыкальные и иные произведения. Характеристики фигурки Warhammer 40 000: Blood Angels Ancient - Brother Leonid 1:18: Высота: 13,4 см Материал: пластик ABS, PVC

В книгу историков архитектуры Анны Броновицкой и Николая Малинина и фотографа Юрия Пальмина вошло более 60 объектов - от цирка и рынка до дворцов культуры и жилья - в самых разных архитектурных стилях, созданных между хрущевской реформой и распадом СССР. Анна Броновицкая и Николай Малинин рассматривают каждое здание в широком контексте культурной, социальной и политической истории. В своем исследовании авторы опирались как на документы, так и на интервью с алма-атинскими архитекторами, историками, сегодняшними и бывшими жителями города. Фотосъемка Юрия Пальмина, выявляющая эстетику построек или фиксирующая их искажения, дополнена богатым архивным материалом - чертежами, проектными перспективами, историческими фотографиями. Архитектурный путеводитель можно рассматривать и как книгу об истории "золотого века" старой столицы Казахстана, интернационального и просвещенного города со своим неповторимым лицом, притягивавшего талантливых архитекторов и художников из разных концов Советского Союза.Сегодня Алма-Ату можно назвать "столицей советского модернизма". Если былые соперники по части архитектуры - Ереван и Киев, Ташкент и Минск - растеряли наследие 1960-1980-х, в Алма-Ате оно не понесло столь тяжких утрат: в 1997 году столичные функции были передоверены Астане, которая и занялась архитектурной репрезентацией независимого Казахстана. Алма-Ата же остается действующим музеем советского модернизма, где можно увидеть и первую в мире прозрачную библиотеку, и первый в СССР постмодернистский небоскреб, и плотину, построенную самым мощным в истории направленным взрывом.Издание на английском языке.